За последние 20 лет число публичных компаний в США сократилось с более чем 8000 примерно до 4300. В технологическом секторе акции многих компаний ушли из обращения в результате обратного выкупа или слияний и поглощений, однако больше всего сказывается недостаток новых компаний, которые выходили бы на биржу. В 2016 г. IPO провели только 14 технологических компаний. На пике пузыря доткомов в 1999 г. прошло 371 IPO, а среднее годовое их количество в технологическом секторе с 1980 г. равняется 49. Так называемые единороги – быстро растущие стартапы, оцениваемые выше $1 млрд, такие как Uber или Airbnb, – не торопятся становиться публичными.
Они, должно быть, сумасшедшие, считает основатель аналитической компании SAS Institute Джим Гуднайт. Он вспоминает, как его компания чуть не стала жертвой лихорадки доткомов: в 1999 г. топ-менеджеры настаивали на проведении IPO. Но пузырь на рынке лопнул вовремя, SAS Institute осталась частной, и сейчас ее выручка превышает $3 млрд в год. По словам Гуднайта, публичные конкуренты тем временем погрязли в рутине, необходимой для выполнения требований регуляторов, и постоянно испытывают давление со стороны внешних инвесторов. Гуднайт считает проведение IPO равносильным разрушению компании.
С ним согласен Джек Дэнджермонд из компании Esri, производящей картографическое ПО. «Чтобы стать успешной, компании не обязательно становиться публичной. Но об этом молодым предпринимателям не рассказывают», – говорит он.
Самой очевидной причиной для проведения IPO всегда считалась необходимость привлечь капитал для расширения бизнеса. Однако эта проблема уже не так актуальна: по данным PwC MoneyTree, с 2010 г. инвесторы вложили в частные компании $261 млрд.
Однако в текущем году приток средств инвесторов в частные технологические компании замедлился. По данным Национальной ассоциации венчурного капитала США (NVCA), в III квартале состоялось всего 355 сделок на поздних стадиях – это самый низкий квартальный показатель за шесть лет.
Как вырастить компанию с капитализацией в $1 млрд
Для многих компаний IPO как средство привлечения финансирования по-прежнему выглядит привлекательно. Evernote не получала средств от инвесторов в течение двух лет, и, несмотря на то что бизнес компании приносит доход, ее ресурсы ограничены. По словам гендиректора Evernote Криса О’Нила, IPO позволило бы компании направить средства на новые проекты, но решение о его проведении должны принять инвесторы.
Для любой технологической компании, которая остается частной, может наступить момент, когда инвесторы захотят монетизировать свои вложения. В случае с такими компаниями, как Dropbox или Spotify, уже отметившими десятилетие и остающимися частными, может лопнуть терпение даже крупных венчурных фондов. «В определенный момент венчурный фонд должен иметь возможность обеспечить своим партнерам ликвидность для вложений в новые проекты», – объясняет управляющий партнер Andreessen Horowitz Скотт Купор.
В Кремниевой долине не приживается принятая у инвестиционных компаний практика продажи друг другу долей в давно существующих компаниях. Такую сделку еще может совершить бизнес-ангел на ранней стадии проекта, но подобное предложение со стороны венчурного фонда будет расцениваться как катастрофическое разочарование в перспективах портфельной компании. Поэтому все надеются на IPO.
Кто готов
Разработчик мессенджера Snapchat нанял в качестве консультантов Morgan Stanley и Goldman Sachs и готовится провести IPO в первом полугодии 2017 г. Предварительная сумма размещения – $25 млрд, последняя частная оценка – $18 млрд. Шведский музыкальный сервис Spotify готовится стать публичным в 2017 г. Последняя оценка стоимости – $8,5 млрд.
Наличность нужна не только инвесторам, но и сотрудникам компаний, вынужденным жить в окрестностях бухты Сан-Франциско, где уровень цен на жилье один из самых высоких в мире. Многие из них обладают целыми состояниями на бумаге (за счет владения долей в компании), но получают довольно скромную зарплату. Обычно компании разрешают сотрудникам продавать часть своих пакетов, примерно 10–20%, во время очередного раунда финансирования. Однако по мере увеличения интервалов между раундами компании начинают сталкиваться с давлением со стороны рядовых сотрудников, для которых IPO становится единственной возможностью обменять свои акции на наличные по рыночной цене.
До недавнего времени основным драйвером IPO был все же законодательный фактор. Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) требовала публиковать отчетность от небиржевых компаний, имеющих более 500 акционеров. Однако в 2012 г. конгресс США принял закон о запуске стартапов (JOBS Act), увеличивший количество акционеров, при котором частные компании обязаны обнародовать отчетность, с 500 до 2000 и исключивший из их числа сотрудников.
Бизнес Airbnb в Нью-Йорке оказался под угрозой
Статус публичной компании, регулярно получающей заключения независимых аудиторов, по-прежнему важен для компаний, работающих с государством или корпоративными партнерами. «Кремниевая долина – это черный ящик», – говорит Аарон Леви, гендиректор разработчика облачных сервисов Box. По его мнению, IPO приподнимает эту завесу секретности и помогает внушить доверие перспективным партнерам.
Иногда длительное ожидание – это совсем не плохо, резюмирует Леви и напоминает, что пять лет назад на IPO выходили компании с гораздо менее качественной бизнес-моделью, акции которых впоследствии разочаровывали инвесторов и подрывали доверие к системе венчурного финансирования в Кремниевой долине.
Перевела Надежда Беличенко